У Олега Даля было все (1941-1981) — слава, поклонники, отборные роли.
Чего у Даля не было, так это душевного покоя. Где-то на переходе от молодости к зрелости он потерял желание жить, вливая внутрь горькую.
Мы уже говорили о пьянстве Петра Алейникова. Оно имеет общие черты с пьянством Даля. Во-первых, для них бутылка стала средством побега от реальности. Во-вторых, у того и другого не оказалось ферментов, расщепляющих алкоголь, отчего ребята улетали с первой же рюмки. Как и в случае с Алейниковым, врачи, вскрыв тело Даля, обнаружили совершенно здоровую печень, отчего удивились: «А что, разве он не пил?»
Есть, однако, и принципиальное различие. Ряд мемуаров зафиксировал спокойное добродушие пьяного Алейникова. А в случае с Далем наоборот: из рафинированного, тонкого актера вылезал озлобленный мистер Хайд.
Не знаю, когда Олег Иванович начал выпивать, но уже на съемках фильма «Первый троллейбус» (1963) он себе позволял, а это была лишь третья его кинокартина. К моменту съемок у Владимира Мотыля в «Женя, Женечка и «катюша» (1967) Даль уже с трудом входил в процесс, постоянно из него выпадая. Он вообще чуть не потерял роль, два раза явившись на пробы подшофе.
А на самих съемках Мотылю просто повезло. Проживающий в гостинице актер пьяным послал по матушке дежурную по этажу. Та вызвала наряд. Далю дали пятнадцать суток. Теперь его доставляли на площадку под конвоем. Эта вынужденная трезвость сыграла на руку режиссеру.
Георгий Штиль, снимавшийся с Далем в этой картине, вспоминал:
«…дисциплину нарушал часто. Ну а как выпьет, бывало, его и заносило: «Я – Даль, а вы тут кто такие?!» Олег не умел пить, сразу же терял лицо и становился другим человеком, порой не очень хорошим. Доходило до того, что Владимир Яковлевич Мотыль говорил: «Так, у Олега глаз мутный – прекращаем снимать». Дело в том, что у Даля в трезвом состоянии глаза были, как у женщины – голубые, прозрачные, но стоило пару рюмок выпить, сразу же мутнели».
Но это были еще цветочки. Настоящие ягодки Даль показал на съемках фильма «Земля Санникова» (1973).
У него не сложились отношения с режиссером Альбертом Мкртчяном.
Тот говорил:
«Он приехал в дымину пьяный и страшно обиженный, что его пригласили не сразу, а вместо Высоцкого. «Раньше, — говорит, — не могли решить, я усы держал специально для роли»
…Работать с Далем было трудно: в то время он пил и пил очень много, можно сказать безбожно. Представьте, мы назначаем режимные съемки в 5 утра, а Даль уже в это время приходит на площадку с песней. Я спрашиваю: «Когда он успел?» А мне отвечают: «Он даже не ложился». Когда Даль не пил, он был прекрасный человек, тонкий, чувствующий, а когда пил, становился невменяемым. Невозможно было с ним разговаривать…
…На съемках я пытался на него воздействовать: уговаривал, скандалил, водой из ведра поливал, чтобы он как-то в себя пришел. Конечно, все это сказалось на отношениях»
Едем дальше.
Фильм «Плохой хороший человек» (1973). Даль чуть не потерял роль Лаевского. В состоянии мрачного пьяницы он встретил директора «Ленфильма» Илью Киселева и шлепнул его по шляпе. Киселев отдал приказ Даля не снимать. Понадобились уговоры режиссера картины Иосифа Хейфица сменить гнев на милость.
Понимая, что гибнет, Даль принял решение зашиться. 1 апреля 1973 года можно считать началом его первого периода трезвости, который продолжался до января 1976.
Завершился период трезвости, поскольку у Олега сдали нервы. С ним действительно поступили по-свински.
На сцене «Современника» Даль офигительно играл в спектакле «Двенадцатая ночь» сэра Эгьючика. На одном из спектаклей он чуть не сломал ногу и вынужденно слег. На следующий же день его заменили другим артистом.
Сорвавшись, Олег наплевал на театр настолько, что уже в марте его уволили за нарушения трудовой дисциплины.
Во второй половине 1970-ых фильмография Даля становится странной. До широкого экрана добираются жанровые фильмы с его участием: сказка «Как Иванушка — дурачок за чудом ходил», детектив «Золотая мина», трехсерийка «Приключения принца Флоризеля». А вот серьезные драматические работы «В четверг и больше никогда» и «Отпуск в сентябре» широкого проката не получают.
От некоторых работ Даль сам отказывается. Если отказ сниматься в «Безымянной звезде» у Казакова или в «Инкогнито из Петербурга» Гайдая как-то сходит с рук, то уход Даля с фильма Митты «Экипаж» руководство «Мосфильма» выбешивает.
Выходит запрещение снимать Даля на «Мосфильме» три года.
Последнее время Даль пребывал в неврозе. Все его не устраивало.
Кураторша его выступлений перед зрителями Тамара Зиновьева вспоминала:
«Он был хороший человек, но к нам приезжал в состоянии очень сильной депрессии. Я, например, не могу понять, почему Бюро пропаганды направляет человека на работу, если он практически болен и его состояние совсем не годится для сцены, хотя бы это и замечательный актер. Когда показывали ролики из фильмов с его участием, люди в зале сидели, вообще затаив дыхание. Потом к ним выходил он, и все меркло».
Судя по этим воспоминаниям, Олегу уже и зрители надоели, а это последняя стадия актерского разложения.
«По-моему, последнее, заключительное выступление у нас было в ДК «Южный». Народу было! Рядом завод, и все с работы шли прямиком во Дворец. Конечно, пришло очень много молодежи. Они его вопросами сразу забросали. И вдруг он говорит в зал:
— Мне некогда отвечать! Меня ждет женщина.
Повернулся и ушел. А на меня потом накинулись:
— Кого вы к нам везете?!! Он только для того, чтобы деньги взять!»
Так, а что у нас там с алкоголем?
Даль еще раз подшивался, но в январе 1981 года на банкете после премьеры фильма «Незваный друг» объявил, что «зашивка кончилась».
Запомним этот момент, он важен.
Ведь смерть Даля в Киеве некоторые языки связали именно с зашивкой.
В Киев Даль приехал 1 марта на съемки фильма Николая Рашеева «Яблоко на ладони». Остановился в гостинице «Студийная». Дни проводил в обществе однокурсника по Щепке актера Дмитрия Миргородского и его брата.
Последним кто видел Даля в живых, был актер Леонид Марков. Тот вспоминал:
«Олег встретил меня в вестибюле и, улыбаясь, произнёс: «Ну, вот… Пошёл к себе в номер умирать!» Я видел, что он прилично «вмазаный», и его слова воспринял как шутку. На том и расстались…»
3 марта Олега ждали в съемочной группе к 11 часам. Он не появился.
Когда вскрыли гостиничный номер, то нашли тело на кровати и рядом пустую водочную бутылку.
Сразу же возникли слухи о самоубийстве, мол, выпил нарочно, будучи подшит. Но подшит Олег не был.
Вдова Даля Елизавета настаивает на несчастном случае: во сне начались приступы рвоты, актер задохнулся.
Вскрытие же вообще показало инфаркт миокарда.
Шел Олегу Ивановичу Далю всего сороковой год.
